Он ещё успел услышать испуганный возглас рыбака, но потом сильно ударился о дно коленями и локтями, от души глотнул воды и едва не захлебнулся. Дно оказалось неожиданно близким и, как успел заметить Олег, удивительно ровным и белым, словно гладкая плита. Потом Олег об это ровное и белое стукнулся лбом, несколько мгновений отчаянно побарахтался и поднялся на ноги, кашляя и отфыркиваясь. И в очередной раз испытал шок. Море исчезло, как исчезли и песчаные дюны, и солнце, и рыбак. Олег стоял по колено в наполненной водой громадной ванне. Он радостно заозирался по сторонам и, холодея от восторга, всё ещё не веря тому, что видит, понял - это их с Ниной гостиничный номер! Именно - их! Не просто похожий, а тот же самый - вон на крючке висят нинкины шмотки, вон в приоткрытую дверь виден край сумки Олега. А из комнаты доносится какое-то металлическое дребезжание, позвякивание, сопровождаемое назойливо повторяющейся негромкой мелодией. - Нина! - крикнул Олег, выбираясь из ванны. С него лило потоком, но он не обращал на это внимания. Подумаешь, ковры! Не фига было устраивать в гостинице такой цирк... Олег зашлёпал по комнате, прошёл в спальню - Нины не было. Вместо Нины Олег увидел в спальне громадный игровой аппарат - однорукий бандит. Седой сутулый человек азартно дёргал за его ручку, не попадая трясущимися пальцами совал в щель золотистые жетончики... Олег присмотрелся - на жетончиках была выбита аккуратная надпись: “Один день жизни”. Затем Олег посмотрел на игрока - тот явно выигрывал, железный поддон однорукого бандита был забит жетонами под завязку. А ведь неплохая мысль, подумал Олег. Вообще-то, он не считал себя азартным человеком, но одно дело - играть на деньги, и совсем другое - на дни собственной жизни. Ведь если повезёт, то... бессмертие?! Сутулый игрок обернулся, и Олег обмер. Это был он сам. Олег привык видеть себя в зеркале и знал, как выглядит его лицо. У игрока за аппаратом лицо было точно такое же. Только более старое - этому “Олегу” было лет шестьдесят, не меньше. Густые морщины, потухший уже взгляд, неожиданно озарившийся недоумением... Олег удивлённо оглядел спальню. Показалось, что ли? Или это Нинка вернулась? Вспомнила, наконец, обо мне, неприязненно подумал он и прислушался. Нет, никого и ничего - показалось. Олег снова бросил в щель жетон и дёрнул ручку бандита. Нет, не повезло, опять не повезло. Сколько лет он уже здесь торчит? И всё никак не выиграет достаточного количества жизни. Жетонов всё больше, но и он не молодеет... А что это, кстати, за мокрые следы на полу?! Хм... странно. Ведь показалось, что вот тут, рядом со мной, действительно кто-то стоит, какой-то человек... И даже, вроде бы, на меня похож был... Посмотреть надо... Олег мелкими шаркающими шажками (годы брали своё) вышел из спальни и направился в ванную. Ему почудилось, что он в номере не один, что на диване лежит какой-то совершенно уже дряхлый старик, лет ста, не меньше - лысый череп, обтянутый пергаментом высохшей кожи; ввалившиеся глазницы; тоненькие ниточки обескровленных годами губ; хриплое и натужное дыхание... Олег испуганно оглянулся, чуть не упал и вынужден был ухватиться на стену. Показалось опять. Да что же такое со мной?! Неужели, и правда, постарел? Не-е-ет, мы ещё поиграем! Однако, как-то не по себе мне сегодня. Даже голова закружилась немного. Но это ничего, головокружение, это от усталости. А вот то, что мимо дивана, где лежу, привидения бродят - это уже непорядок. Мальчишка какой-то мокрый с головы до ног в спальню прошёл, обратно - мужик, взрослый уже, не мокрый... высох. Олег покрутил дрожащими пальцами последний жетон с надписью: “Один день жизни”. Ещё сыграю, подумал он. И обязательно выиграю. Должен выиграть, не могу я не выиграть, всю жизнь же играю - то в одни игры, то в другие. Политика, бизнес, друзья, семья, отдых даже... иногда... И ставка в них - сама жизнь. Хорошая, сытная, беззаботная, счастливая... Сыграю ещё... Отдохну немного, и сыграю. И надо будет, кстати, прислугу вызвать, а то самому мне до спальни не доползти уже... Золотистый жетон выпал из обессилевших пальцев, покатился, с весёлым дзиньканьем покрутился, укладываясь на полу, и медленно начал тускнеть, безвозвратно теряя жизненный блеск. КОНЕЦ